«Война на истощение» выявила главную ошибку арабов, полагавших, что Израиль представляет собой обычное государство, которое можно измотать постоянным мобилизационным напряжением. На деле оказалось, что основные источники израильской силы находятся вне страны, а в локальных столкновениях победа обычно причитается лучше подготовленным и рационально организованным вооруженным силам. Осознав прошлые заблуждения, соседи Израиля вернулись к идее реванша посредством более традиционной масштабной войны за возврат отторгнутых территорий. Новая, четвертая по счету, арабо-израильская война стала практически неизбежной ввиду полного провала попыток дипломатического урегулирования территориальных споров, сложившихся после «шестидневного побоища». Причем поменялась сама постановка проблемы. Вместо уничтожения Израиля на повестку ставилась более взвешенная задача возврата территорий. Причиной тому стало не декларируемое, но очевидное наличие в руках у политиков Тель-Авива ядерного оружия.
Отчасти снижению накала панарабистских страстей способствовали кадровые перемены в рядах руководителей коалиции. Египтом после смерти «нового Саладина» Насера стал управлять бывший главком ВВС А. Садат, Сирию после очередного переворота возглавил его коллега Х. Асад. Таким образом, политиков-популистов сменили профессиональные технократы-военные, что положительно отразилось на качестве подготовки и реалистичности реваншистских намерений.
Пара облеченных властью летчиков, побывавших на высоких штабных должностях, знала, как много зависит в современной войне от состояния дел в воздухе и как важно и сложно осуществить комплекс мер, способствующих эффективной работе ВВС, ПВО и прочих родов войск. Предшествующая служба и военный опыт заставили уделять внимание «мелочам». Там, где политиканы помышляли о наращивании количественных показателей дивизий и эскадрилий, военные профи искали способов оптимально обеспечить деятельность наличных сил и средств. Египет и Сирия, наконец, озаботились развитием средств обеспечения боевой деятельности основных сил. Внимания требовали разведка, связь, саперные службы, транспорт и снабжение, наконец, создание эффективной системы обеспечения личного состава и совершенствование взаимоотношений в армии, сохранившей черты феодальной эпохи.
Наряду с организационными вопросами требовалось разрешить ряд сугубо военных. Например, ликвидировать довлеющий над арабским оперативным искусством фактор израильского превосходства в воздухе. Садат, не понаслышке знавший о проблемах ВВС, понимал, что с имеющимися кадрами в условиях технического паритета с противником перехватить небесную инициативу не удастся, и сделал ставку на тесное взаимодействие своих летчиков со средствами наземной компоненты ПВО. Триумвират ракетчика, оператора и пилота, как показывала практика, мог поколебать аэрократию Израиля. Но проблема заключалась в том, что статичные ЗРК плохо маневрировали, а значит, не могли своевременно содействовать танкистам и мотострелкам в ходе наступательных операций, особенно с учетом стоящих перед египтянами проблем преодоления мощной водной преграды и укреплений противника на линии прекращения огня. Пришлось, как обычно, обращаться к опекунам. В СССР об арабской проблеме знали и считали ее разрешение приоритетом, тесно связанным с потребностями собственной армии.
Анвар Садат (в центре) и египетские военачальники в штабе. Октябрь 1973 г.
В результате к началу 70-х был полностью готов к эксплуатации и начал поставлять в Советскую армию мобильный ЗРК «Куб», установленный на гусеничном шасси и призванный обеспечить ПВО сухопутных войск на марше и в бою. Средства обнаружения и наведения, а также ракеты комплекса имели отличные характеристики, превосходящие любые аналоги. Предвосхищая интерес опекаемых, наряду с «Кубом» разработали упрощенную систему «Квадрат», предназначенную на экспорт.
Зенитно-ракетный комплекс «Куб»
Именно эти ЗРК, приобретенные Египтом и Сирией, позволили получателям с надеждой на успех приступить к планированию наступательных операций, невозможных ранее. Вместе с тем в ходе очередного перевооружения истощенных в соответствующей войне армий арабы приобрели дополнительные ЗСУ «Шилка» и ПЗРК «Стрела», расчеты которых остроумно снабдили внедорожниками, повысив подвижность данных портативных средств. Под таким «зонтиком» перспективы наступления на Синае и Голанах уже не казались безнадежными, тем паче что остальные рода войск тоже перевооружались. Танкисты Египта получили из СССР новинку — танки Т-62 и сумели сделать основной боевой машиной Т-54/55, избавившись от наследия Второй мировой. Пехотные части усилили свои противотанковые возможности, вооружившись массой советских противотанковых ракетных комплексов (ПТРК) — «Малютка». Управляемая ракета переносного комплекса, обслуживаемая двумя номерами расчета, на тот момент уверенно поражала любую имевшуюся в мире бронетехнику. Войска насытили простыми дешевыми, но в высшей степени эффективными ручными гранатометами РПГ-7.
Арабская авиация возросла численно, получив модернизированные машины освоенных летчиками образцов, и была готова исполнить свою часть боевой работы. Но главной переменой в армиях Египта и Сирии стала забота о мелочах. Не были забыты современные комплексы РЭБ, понтонные парки для саперов, приборы ночного видения для танкистов и даже водяные пушки для размывания песчаного вала линии Бар-Лева. В таком состоянии необычной собранности и всемерной готовности арабская коалиция встретила решающую осень 1973 г.
Египетские военные грузовики пересекают мост, проложенный над Суэцким каналом. 7 октября 1973 г.
Интересным политическим нюансом периода стало охлаждение советско-египетских отношений в наиболее ответственный момент арабского перевооружения. С мая по июль якобы разочарованный в советской помощи Садат выслал на родину много специалистов из СССР, что обычно трактуется как символ резкой смены курса Каира. Однако высланы были далеко не все, а лишь те, без кого египетская сторона уже справлялась самостоятельно. Многие советники, чьи знания касались новых образцов техники, напротив прибыли в Египет после репатриации советского персонала. Что дает некоторым исследователям возможность утверждать, что египетский эксцесс был скорее средством дезинформировать противника и помочь СССР дистанцироваться от конфликта, в котором Москва не желала полноценно соучаствовать. Собственно желание заморозить ситуацию в неопределенном состоянии египтяне позже вменяли СССР в вину при денонсации советско-египетских соглашений. Так или иначе, но стоит учитывать, что решающий этап повышения боеспособности египтян происходил при советском участии после имитации конфликта, а сторонние и враждебные наблюдатели решили, что без опекуна Египет безопасен, и преждевременно расслабились.
Израильский летчик, взбирающийся на самолет «Фантом» во время «Войны Судного дня»
В общей сложности ударная группировка египетской армии накануне конфликта насчитывала свыше 350 000 бойцов, боле 2000 танков, включая 400 новейших Т-62, свыше 3000 единиц ракетно-артиллеристской техники. Поддержать операцию с воздуха готовились 420 истребителей, около 170 ударных самолетов и до 100 многоцелевых вертолетов.
Сирийцы непосредственно на фронте сосредоточили 130 000 солдат, 1300 танков, значительное количество артиллерии и более 300 боевых самолетов. Этим силы коалиции отнюдь не исчерпывались, благодаря обширным резервам и заблаговременно развернутым контингентам Ирака, Иордании, Марокко, Саудовской Аравии, Ливии и диверсионным отрядам ООП. Таким образом, по Израилю с двух направлений собирались ударить силы, в 2-3 раза превышающие численность его армии и наличных средств.
ПЗРК «Стрела-2»
Израиль, между тем, отчасти «почивал на лаврах». В Тель-Авиве считали, что «шестидневный разгром» арабов на десятилетия оградил Землю Обетованную от опасностей. Вооружение армии не обновлялось вследствие международной изоляции страны, сохранившей доступ лишь к американскому рынку оружия. США, между тем, претерпевали не лучшие времена и приучались экономить на оборонных расходах, воздерживались от крупных подарков ближневосточному партнеру.
В результате основу танкового парка из 1800 машин составляли около 1000 старых, но кропотливо модернизированных израильтянами британских «Центурионов», получивших местную кличку «Шот». Основу ВВС составляли 690 «Миражей», «Фантомов» и «Скайхоков», вполне соответствующих требованиям времени. Фронтовая авиация была представлена сотней вертолетов различного назначения. Артсистем калибром свыше 100 мм имелось около тысячи. Численность армии к моменту завершения мобилизации смогли довести до 400 000 солдат и офицеров. Однако первый удар арабов пришлось сдерживать на четверть меньшими силами. Военная доктрина Израиля, как прежде, уповала на победу, обеспечиваемую воздушным превосходством и маневром танковых масс. Правда, обозначился дополнительный фактор успеха в виде прикрывающих развертывание армии укрепленных позиций.
Вдоль течения Суэцкого канала была возведена линия Бар-Лева, обошедшаяся стране в $300 млн. На Голанах израильтяне выстроили, так называемую «Пурпурную линию» состоящую из противотанкового рва и прикрывающих подступы к нему укрепленных высот, оборудованных опорными пунктами (рампами) для танковых и пехотных подразделений. Сама по себе ставка на создание укрепленных позиций, бытовавшая у части израильских военных, была сродни французскому упованию кануна Второй мировой и свидетельствовала о возникновении кризиса оперативного искусства.
Египетские солдаты пересекают Суэцкий канал и разбивают линию Бар-Лева, используя шланги для воды под высоким давлением. Панорама
Обстановка на Ближнем Востоке спокойствием не отличалась и давала вдоволь поводов к возникновению конфликта в любой момент. В сентябре 1973 г. Хель Хаавир в очередной раз, нанеся обидное поражение сирийским ВВС в ходе перманентной необъявленной войны, создал казус-белли. Асад обратился к Садату, и стороны начали синхронизированную подготовку к наступлению, назначенному на 6 октября 1973 г. В этот день Израиль отмечал иудейский праздник Йом Киппур (Судный день), что арабы полагали дополнительным способствующим фактором.
Для Тель-Авива факт подготовки арабов к войне секрета не составлял. Премьер Г. Меер и министр обороны М. Даян знали даже дату нападения, не ведая лишь часа, но надеялись на прочность оборудованных рубежей и неистребимую расхлябанность противника, но именно в этом просчитались. Ровно в 14 часов 6 октября началась операция «Бадр». Египетская авиация атаковала вражеские аэродромы на Синае. В оперативных тылах израильских позиций на канале высадились вертолетные тактические десанты, стремящиеся изолировать район боевых действий. Через 20 минут гарнизоны линии Бар-Лева огнем 2000 орудий были загнаны в убежища. В этот момент египетские коммандос, скрытно переплывавшие через канал, с помощью подручных средств затыкали отверстия израильских нефтевыливных устройств, призванных, опустошив резервуары с горючим, превратить акваторию в огненный ад. Еще через 10 минут на 20-метровый вал Бар-Лева вкарабкалась первая ударная волна арабской пехоты, устремившаяся к «рампам», так и не занятым укрывшимися израильтянами. К 16 часам основная масса опорных пунктов на валу была захвачена. Саперы приступили к размыванию песчаной преграды водяными струями специально припасенных водометов и наведению понтонных переправ. Когда смеркалось, на занятые плацдармы потоком двинулись 70 000 бойцов и техники первого эшелона. Линия Бар-Лева перестала быть фактором, гарантирующим безопасность Израиля.
За 15 минут до «часа Х» на Синае под огонь попали израильтяне, защищавшие «Пурпурную линию». Тактический десант, прибывший на вертолетах к горе Хеврон, захватил важнейшую для организации израильской ПВО района и координации действий ВВС радиолокационную станцию. Вслед за тем состоялся мощный авианалет сирийцев, который израильтяне не смогли сорвать. Работа ЗРК «Хок» армии обороны была парализована советскими средствами РЭБ, и сирийские летчики получили свободу действий, помогая шести сотням своих танков, идущих в первом эшелоне, решительно атаковать укрепления противника.
Для ЦАХАЛ наступил «черный день». Нанести обычные для израильской практики разящие удары силами ВВС не удалось. Эшелонированная ПВО арабов отразила первые налеты, обеспечив Хель Хаавир непривычно высокий уровень потерь. Средств электронного противодействия «Квадратам» у израильтян не было, как и тактики их подавления. Комплекс оказался жутким сюрпризом и за результативность получил у летчиков противника прозвище «лучший арабский ас». Отсутствовало время для обычного анализа ошибок и отработки новых приемов. Пришлось драться, невзирая на жертвы, ради спасения страны.
Надежда Тель-Авива на лихую контратаку трех танковых бригад, дислоцированных в тылу позиции Бар-Лева, также не сбылась. Вопреки традиции, египтяне продвигались в относительном порядке, и их передний край был насыщен средствами ПВО, быстро перемоловшими силы израильских танкистов. Но хуже всего дела обстояли на Голанах. Потеря этого района означала утрату надежд на спокойствие для всего северного Израиля. Сдача высот была недопустима, а оборона в первые сутки войны почти невозможна. Три дивизии сирийской пехоты, поддержанные массой танков, настойчиво, не считаясь с потерями, катились на запад, блокируя и уничтожая опорные пункты всего двух неприятельских танковых бригад. Часть укреплений израильтяне вовсе не сумели занять из-за недостатка сил, и продуманная до мелочей система огня начала разваливаться. Пришлось контратаковать, причем в условиях подавляющего численного превосходства сирийцев. На смену, как правило, мастерской организации действий ЦАХАЛ пришел «массовый героизм» разрозненных подразделений — непременный спутник просчетов командования. Такая форма борьбы категорически противоречила принципам функционирования израильской армии, но оказалась доступна ее бойцам. Каждая «рампа», занятая защитниками, сражалась за двоих, и не без успеха.
Старичок «Шот» оказался очень боеспособной машиной. В процессе модернизации машину оснастили английской 105 мм пушкой L-7. Это орудие было очень дорогим, но зато опасным для любых танков эпохи на очень больших дистанциях. Кроме того, установленное на «Шоте» орудие получило значительный угол склонения, что пригодилось при защите высот. Имея такого противника, сирийцы оказались под точным огнем, отвечать на который могли с большим опозданием и зачастую без результатов, поскольку укрытые за земляными валами «Шоты» с трудом поражались из пушек сирийских Т-55.
В таких обстоятельствах бои на Голанах превратились в мясорубку. Израильские бригады были разгромлены. «Пурпурная линия» на ряде участков пробита, но сирийские дивизии, понеся значительные потери в период с 6 по 10 октября, так и не выполнили задач первого этапа операции.
Между тем, невзирая на смятение, царящее в Тель-Авиве, израильское командование сумело правильно расставить приоритеты. Главным направлением признали сирийское, и именно туда в первую очередь направлялись имеющиеся средства. Накопленных сил хватило, чтобы 11 октября организовать контрнаступление в направлении Дамаска и, сняв остроту кризиса на Голанах, обратить внимание на синайское направление.
Израильская артиллерия ведет огонь по сирийским позициям. 12 октября 1973 г.
Дальнейшие события, связанные с переломом в ходе боевых действий на обоих фронтах, стали следствием необъяснимого поведения А. Садата и двух египетских армий, сосредоточенных на Синае. Блестяще осуществив формирование водной преграды, взлом неприятельской обороны и быстрое сосредоточение на плацдарме 2-й и 3-й армий, египтяне по неизвестной причине сдали темп и передали инициативу противнику. Они попросту остановились, не предпринимая дальнейших действий. Причины остановки Садата упоминаются разные. Часть исследователей считают, что египтяне столкнулись с трудностями концентрации войск на плацдарме и кроме того не желали покидать зону действий своих стационарных средств ПВО, доверяясь лишь защите мобильных систем и не вызывающей доверия авиации. Другие ищут политические мотивы простоя, указывая, что на Каир давили из Вашингтона, призывая не ставить Израиль в безвыходное положение. Так или иначе, войска Садата стояли на месте, разрешив израильтянам относительно свободно ликвидировать кризис на Северном фронте.
Египетское движение на восток возобновилось лишь 14 октября, когда противник уже перегруппировался и справился с шоком от произошедшего ранее. В ночь на 15 октября успех в напряженном для обеих сторон сражении достигнут не был, и египтяне вновь остановились в 10-12 км от исходной позиции. На этот раз окончательно. Доклады полевых командиров ЦАХАЛ с Синая с 15 октября стали оптимистичнее. Успокоение снизошло на Тель-Авив, поскольку накануне американцы согласились оказать чрезвычайную военную помощь в кротчайшие сроки, предоставив Израилю 1340 боевых самолетов, 150 новеньких танков М-60, 2000 ПТРК последней модели и множество иного полезного имущества, восполнившего утраченное в неудачных боях.
Еще один успех пришел к израильскому спецназу, сумевшему разгромить египетский центр радиоперехвата, обеспечивавший до того эффективную работу разведки Садата.
На Сирийском фронте в это время провалились попытки арабов фланговыми ударами остановить движение израильтян к Дамаску. Задействованная для этой цели иракская дивизия оказалась неважно подготовленной, а сил единственной иорданской бригады просто не хватило для обеспечения успеха. Положение сирийцев стало скверным, но израильтяне остановились сами, намереваясь высвободить резервы для переброски на Синай.
Сосредоточив против Египта до 9 танковых бригад, ЦАХАЛ перешел в контрнаступление, особого успеха не получившего. Но вечером неудачного в целом дня бригада ген. А. Шарона, действующая против стыка 2-й и 3-й египетских армий, достигла известного успеха. Израильтяне пробились к каналу севернее Горького озера. Это направление египтянами считалось безопасным, в результате чего контратаки против израильского вклинения носили не слишком интенсивный характер. Шарон закрепился на достигнутом рубеже и предпринял авантюру. Он приказал части своей дивизии форсировать канал. Захватив небольшой плацдарм, израильтяне навели переправу и начали перебрасывать силы в тыл египетской армии.
Генерал Ариэль Шарон (сидит справа) со своими сослуживцами во время «Войны Судного дня»
Некоторое время египтяне по непонятным причинам игнорировали происходящее, а затем 17 октября с опозданием, попытавшись ликвидировать плацдарм, столкнулись с закрепившимся врагом. Использовавшиеся для атак части страдали от дефицита средств ПТО, переданных авангарду армии, и не смогли подавить танкистов ЦАХАЛ. Шарон, перемолов атакующих, ударил сам и двинул войска на юг вдоль африканского берега, отрезав 3-ю египетскую армию от тылов, уничтожив систему ПВО египтян и кардинально переломив ситуацию.
В сложившейся обстановке окруженной египетской армии, невзирая на упорное сопротивление, грозила скорая гибель. Каир осознавал это и стал внимательнее прислушиваться к предложениям посредников ООН немедленно прекратить огонь. Теперь своевольничал Израиль, невзирая на убеждения Вашингтона и угрозы Москвы, продолжавший активные действия на суше, море и в воздухе. Наконец, 25 октября, когда СССР объявил повышенную боеготовность ВС, а встревоженное руководство США от посулов и упреков перешло к шантажу, Тель-Авив уступил.
Пушки смолкли, и началось подведение итогов. Потери в ходе кампании ввиду их значимости для репутации комбатантов и их покровителей скрывались и фальсифицировались обеими сторонами и по сию пору точно не определены. Разброс цифр значителен, но общая тенденция свидетельствует о соотношении потерянных людей и техники в соотношении 1:3 в пользу Израиля. В прежних конфликтах соотношение арабских и израильских потерь было значительно худшим для коалиции. Такой обновленный баланс являлся шокирующим и совершенно не допустимым для Тель-Авива.
Победить арабы не смогли, допустив перехват инициативы противником и конечное поражение. Однако блестящее начало кампании показало, что перманентное отставание коалиции в планировании, организованности и восприимчивости к современным тенденциям военного искусства в основном преодолено. Отныне Израилю трудно было по сложившейся традиции полагаться в решении ближневосточных проблем исключительно на силу. В Тель-Авиве это поняли и поменяли стиль взаимоотношений с соседями, более полагаясь на политику, чем на военную мощь. И поскольку эти перемены привели к относительной стабильности в регионе и скорому частичному пересмотру результатов Шестидневной войны, то можно констатировать умеренный арабский успех. Тем более что, шокированное первым этапом сражения израильское общество занялось поиском ответственных, и страна погрузилась во внутриполитический кризис.
Ближний Восток после 1973 г. стал, безусловно, стабильнее, а вот для мира все только начиналось. Арабы тоже искали виноватых в крушении надежд, связанных с прошедшей кампанией, и по здравому рассуждению остановили выбор на США. За моральное давление на арабских вождей и массированную помощь почти разбитому врагу, Вашингтон решили наказать вместе со всем обобщенным Западом.
Война еще шла, когда арабский консорциум ввел эмбарго на поставки нефти для израильских партнеров. Скачок цен привел к тому, что неуклонно приближавшаяся к странам первого мира экономическая депрессия началась немедленно и носила лавинообразный характер. Наступало время больших перемен.
