В XIX в. англичане, не особенно вникая в юридические тонкости принадлежности тех или иных пунктов, позволяющих контролировать важнейшие акватории, прибирали к рукам любые интересующие объекты. Именно таким нахрапистым способом с применением насилия у едва обретшей независимость Аргентины были силой отняты и подарены британской короне Фолклендские острова, которые прежние хозяева предпочитали именовать Мальвинскими. Особой ценностью продуваемый холодными ветрами южной Атлантики архипелаг не обладал, и аргентинцы, смирив гордыню, претерпели аннексию, но от юридического признания потери воздержались.
Англичане «по праву сильного» владели островами почти 150 лет, не удосужившись определить гражданство населения и официальный статус заморской территории. За это время властители морей подрастеряли мощь, а европейцы в целом — авторитет законодателей цивилизационных стандартов. Соответственно, в середине XX в. стартовал обратный процесс, когда народы периферии отбирали у европейских хозяев неправедно нажитое добро. Вспомнили и о Фолклендах, тем более, что появились слухи о наличии нефти в пространствах шельфа, объединяющего архипелаг с материком. Пока слухам искали подтверждение, в Буэнос-Айресе заговорили о явном пренебрежении здравым смыслом в ситуации, когда островами владеет держава, находящаяся в 14 000 км, а не законная хозяйка, раскинувшаяся в 500 км от архипелага раздора.
Британский авианосец «Гермес»
Помимо желания поквитаться с колонизаторами аргентинским руководством в фолклендском вопросе двигали сугубо внутренние соображения. К началу 80-х гг. страна, и без того упустившая дарованные новейшей историей шансы, оказалась в острой фазе социально-экономического кризиса. Во главе военных, правящих Аргентиной с декабря 1981 г., стоял генерал Л. Галтьери, намеревавшийся доказать соотечественникам, что, будучи профанами в области экономики, военные могут быть полезны в решении насущных внешнеполитических проблем. Демонстрационным полигоном выбрали Мальвины, тем более что при всей тяжести аргентинской ситуации деградация Великобритании казалась более значительной.
В конце 70-х, желая восстановить конкурентоспособность национальной экономики, консервативное правительство М. Тэтчер приступило к апробации реформ, нацеленных на отказ от высоких социальных стандартов и государственного регулирования экономики. Важнейший для Запада эксперимент шел тяжело и вызывал энергичные протесты рядовых англичан, почитавших уходившую в прошлое систему «английского социализма». Соединенное Королевство лихорадило протестами. Премьершу народ откровенно недолюбливал, и устойчивость власти находилась под вопросом до такой степени, что Галтьери полагал английскую мобилизацию неисполнимой. Военные возможности бывшего мировладельца также ослабли. Некогда мощнейший флот скатился до роли исполнителя сугубо вспомогательных функций в интересах американской армады и страдал от недостатка людей, кораблей и денег. В Аргентине не без оснований считали, что оппонент просто не найдет достаточного для защиты национальных интересов числа боевых единиц, способных вести самостоятельные наступательные действия на другом конце Атлантики.
Премьер-министр Великобритании Маргарет Тэтчер
В таких условиях, по мнению аргентинцев, получив оплеуху на Фолклендах, англичанам следовало приступить к переговорам и искать компромисса или не заметить «потери» островов. Галтьери упустил лишь один нюанс. Обобщенный Запад был кровно заинтересован в успехе тэтчеров-ских преобразований, выступавших плацдармом для общего геополитического контрнаступления, «Первого мира».
Задираясь в адрес Британии, Галтьери не вник в новую концепцию развития Запада, претворяемую Р. Рейганом и неоконсерваторами. В числе прочего концепция подразумевала интенсивное давление на осмелевший за широкой советской спиной «Третий мир», установивший свои игнорирующие западные интересы порядки на мировых рынках. На роль мишени для общего устрашения Аргентина годилась идеально. Страна по инерции считалась богатой, сильной и независимой и потенциально была устойчивее большинства стран «Третьего мира», ведущих борьбу за свои рыночные интересы. Ошибка аргентинцев была столь глубока, что Гальтьери ухитрился даже считать себя персоной, угодной Вашингтону. Диктатор полагал, что финансируя контрас и расправляясь с аргентинскими левыми, он заслужил благожелательность «большого брата».
Но в Вашингтоне думали иначе. За Аргентиной числился страшный грех, которому не было искупления. В 1980 г. предшественник Рейгана, недовольный советской политикой, ввел против СССР зерновое эмбарго, рассчитанное на дестабилизацию экономики геополитического противника. Однако Москва не впала в панику, а отыскала на мировых рынках других поставщиков распространенного товара. Галтьери считал по старинке, что бизнес есть бизнес, и ошибся. Лично он был уже не нужен Вашингтону, а Тэтчер, наоборот, была нужнее любого британского премьера со времени уступчивого Черчилля.
Следствием описанных выше интриг и мотивов стал взятый весной 1982 г. аргентинский курс на эскалацию в южной Атлантике. Операция «Росарио», разработанная аргентинцами, подразумевала краткое и бескровное действие, основанное на внезапности атаки и мизерности сил противника. В районе действительно находились лишь один английский вспомогательный корабль и около сотни морских пехотинцев, расквартированных на огромном пространстве от Фолклендов до острова Южная Георгия, лежащего в приполярных широтах.
Британская монета Фолклендских островов. 1982
Именно на Южную Георгию 19 марта 1982 г. прибыла аргентинская рабочая партия для демонтажа оборудования бездействующей китобойной базы. Приступив к работам, аргентинцы подняли над лагерем национальный флаг и вступили в конфликт с англичанами, требующими убрать чуждый местности атрибут. Ситуация была отражена в мировых СМИ, и повод к конфликту был создан.
Два самолета «Торнадо» в небе над Фолклендскими островами. 1982
Галтьери переименовал план операции в «Азуль» и 26 марта санкционировал развертывание сил для захвата спорных объектов. После рекогносцировки 1 апреля аргентинские коммандос высадились на восточном Фолкленде и блокировали малочисленные британские посты в ключевых районах владения. Губернатор Р. Хант и усиленный английский взвод сдались и были репатриированы. Несколько иначе происходил захват Южной Георгии, где английская группа из 23 бойцов организовала отпор и за несколько часов сопротивления потрепала аргентинский десант у провинциальной столицы Грютвикена. Тем не менее, сбив аргентинский вертолет и повредив флагман амфибийных сил противника фрегат «Гэррико», англичане сочли долг исполненным и также капитулировали.
Аргентинцы решили, что самое трудное позади, и ликовали, а в Лондоне, между тем, кипела работа. У М. Тэтчер были те же проблемы, что и у Галтьери. Она не пользовалась доверием и симпатиями соотечественников. В таких условиях возможность доказать, что «Железная леди» может не только вырывать кусок изо рта детей шахтеров и докеров, но и защищать национальный суверенитет, была подарком судьбы.
Марио Менендес (справа) с Леопольдом Галтьери в апреле 1982 г. на Фолклендских островах
Началось формирование соответствующей международной обстановки. Пока в ООН не без затруднений принимали 502-ю резолюцию по аргентинской агрессии, Тэтчер консультировалась с Рейганом. Формально американцы предложили посредничество в урегулировании конфликта, но провели процедуру так, чтобы конфликт, не дай бог, не утих. Зато перевалочный пункт для осуществления операции с опорой на американскую инфраструктуру островов Вознесения англичане получили немедленно. Вместе с тем Альбиону пообещали и предоставили услуги американской разведки, включая космическую. Еще одним американским подарком англичанам стало обращение к чилийскому диктатору А. Пиночету на предмет создания напряженности на протяжении длинной аргентино-чилийской границы. У Пиночета выбора не было, и пришлось, вопреки мнению большинства стран Латинской Америки, выполнять заказ на обострение отношений с соседом. Таким образом, Америка давала добро на карательную экспедицию, тем паче что повод был благовидный.
Аргентинские солдаты занимают боевые позиции. Май 1982 г.
Другого арбитра мировых процессов — СССР, англичане могли игнорировать. Москва, в силу имиджевых соображений, не могла поддержать генерала-диктатора, душившего свободы аргентинцев, и свою симпатию к «зерноторговцу» могла демонстрировать лишь очень осторожно. Хотя на всякий случай над конфликтным регионом все же были проложены орбиты пары советских космических аппаратов неочевидного назначения.
Немалую роль играла позиция Европы, активно торгующей с Аргентиной. На этом поприще Лондон преуспел, добившись введения против агрессора санкций, что было важно ввиду активного участия Франции и Германии в укреплении аргентинской обороноспособности. О лояльности Лондону заявил Тель-Авив, также снабжавший аргентинцев оружием и снаряжением. В результате разрыва контрактов обнадеживающие Галтьери оружейные поставки прекратились в самый ответственный момент.
Таким образом, в политическом плане Лондон быстро обыграл противника. Оставалось подтвердить политические успехи военными. Буквально по сусекам экс-владычица морей наскребла 2 авианосца. И эти корабли отнюдь не были в состоянии одним вылетом базирующегося авиакрыла стереть с лица земли развивающуюся страну средних размеров. Напротив, маленькие квазиавианосцы относились к легкому классу и оптимизировались в основном для борьбы с субмаринами. Основное место в ангарах ветерана ВМС «Гермеса» и новенького «Инвинсибла» занимали противолодочные вертолеты, а задачи прикрытия корабля с воздуха и борьбы с надводным противником выполняли самолеты вертикального взлета «Харриер». За способность взлетать без разбега с компактных палуб конструкторы компромиссных машин пожертвовали боевыми характеристиками самолетов, выступавших плохими тихоходными истребителями и не слишком грозными штурмовиками с малой боевой нагрузкой и дальностью полета. Причем в состав авиагруппы каждого из кораблей входило лишь 8-12 «Харриеров». Таким образом, деградировавший за послевоенные годы британский флот был обречен отбирать острова, опираясь на воздушную мощь, исчисляемую 20-30 самолетами, качественно уступающими даже тем, что базировались на палубе древнего, но полноразмерного аргентинского авианосца «25 мая».
Впрочем, английская голь оказалась хитра на выдумки и, дабы иметь на ТВД дополнительную полетную палубу, прибегла к импровизации. Флот приватизировал и преобразовал в эрзац-авианосец контейнеровоз «Атлантик Конвейер», способный с грехом пополам доставить к Фолклендам еще десяток «Харриеров», позаимствованных у армии.
С эскортными силами дела, на первый взгляд, обстояли лучше. Британские ВМС могли послать в бой 8 ракетных эсминцев и 17 фрегатов УРО, т.е. оснащаемых управляемым ракетным оружием. Это была многочисленная и грозная группировка, однако корабли имели существенный недостаток, они были слишком специализированными и предназначались либо для целей ПВО либо ПЛО, но никак не для обеих задач.
Впрочем, в данном аспекте надежды возлагались на 3 многоцелевые атомарины Королевского флота, включенные в состав эскадры адмирала Дж. Вудворда. Тут крыть было нечем, ибо ничего подобного английским атомоходам у аргентинцев не имелось. С десантными силами все также обстояло благополучно, имелись специализированные и импровизированные средства доставки и высадки и несколько вышколенных и отлично оснащенных батальонов общей численностью 5000 бойцов, отобранных из рядов всей 340-тысячной британской армии. Очевидную слабость авиационной компоненты решили компенсировать сосредоточением на любезно предложенной базе острова Вознесения нескольких реликтовых стратегических бомбардировщиков «Вулкан» и сил обеспечения.
Британские моряки в полярном обмундировании на борту эсминца «Кардиф». Июнь 1982 г.
На сборы у англичан ушло около трех недель, после чего флотское оперативное соединение ОС-317 начало поэшелонное выдвижение к Фолклендам. 12 апреля по прибытии на ТВД атомарин Англия объявила 200-мильную акваторию вокруг островов запретной зоной, но состояние войны не объявила, вселяя в аргентинцев надежду на благополучный исход конфликта. Аргентинские военные помнили, что уже лет 40 сражения на море выигрываются превосходством в воздухе, и надеялись на свою авиацию. В аргентинских ВВС и ВМС числилось более 300 боевых самолетов, среди которых имелось примерно 50 вполне современных истребителей «Мираж III» и их сородичей родом из Израиля, носивших имя «Даггеры». Для ударов по целям на поверхности аргентинцы имели до 70 простых, но надежных «Скайхоков». Перед самым конфликтом во Франции купили партию палубных истребителей-бомбардировщиков «Супер-Этандар», способных применять перспективные ПКР «Экзосет». Правда, до введения эмбарго на место действия успели прибыть только 5 машин и 5-6 «Экзосетов» типа «воздух-поверхность». Тем не менее, аргентинцы считали, что превосходство их авиации над скромным отрядом «Харриеров» гарантировано.
Аргентинский авианосец «25 мая»
Обратной стороной самоуверенности стала праздность, помешавшая аргентинцам усовершенствовать аэродромы на Фолклендах до состояния, позволяющего принимать и выпускать «Миражи», «Супер-Этандары» и штурмовые «Скайхоки». В результате сильнейшим аргентинским самолетам предстояло действовать с континентальных баз. Как следствие, акватории западнее островов оказывались за пределами боевого радиуса действий реактивной авиации.
Аргентинский флот имел упомянутый авианосец, почтенный артиллерийский крейсер «Генерал Бельграно», 2 эсминца УРО, 4 сугубо артиллерийских корабля данного класса и 3 фрегата. Аргентинские подводные силы состояли из 4 дизель-электрических субмарин, лишь две из которых были современными и только одна — полностью боеспособной. В целом аргентинский флот уступал англичанам по числу пусковых установок зенитных ракет в 7 раз, а по противокорабельным — почти в 2 раза, зато номинально превосходил в артиллерийских стволах среднего калибра, которым, впрочем, не довелось пострелять в процессе конфликта. Гарнизон островов под командованием генерала М. Менендеса насчитывал до 14 000 бойцов, но основную их часть составляли мобилизованные резервисты с плохой подготовкой и мотивацией, тогда как кадровая армия Аргентины была основана на чилийском и иных направлениях. Из-за блокады, быстро организованной англичанами-подводниками, гарнизон страдал от дефицита средств ПВО и прочих видов вооружения и снаряжения, что дополнительно снизило боеспособность аргентинцев.
Генерал Марио Менендес
Пока аргентинцы пребывали в тревожной апатии и тешили себя иллюзиями, англичане начали действовать. Первый эшелон Королевского флота отправился в дальний путь к Фолклендам 5 апреля и спустя две недели был в основном сосредоточен на ТВД. 18 апреля спорные острова посетила первая британская разведгруппа, и были предприняты другие демонстрации. Но основные действия первого этапа намечались южнее. Стремясь овладеть оперативной базой в районе и вернуть утраченное, англичане планировали начать с захвата Южной Георгии. С 12 апреля английское соединение из 2-х эсминцев, фрегата, войскового транспорта и вспомогательного судна были выдвинуты к намеченной цели. Детальная разведка позволила выявить аргентинскую диспозицию на острове и обнаружить в районе субмарину противника.
Подлодка «Санта Фе» ввиду неисправностей использовалась как транспорт, но англичане об этом не знали, решив начать операцию с устранения риска подводной атаки. Интересно, что использование высокоточных боеприпасов успеха не принесло, зато пулеметный обстрел субмарины быстро привел ее в небоеспособное состояние. Расчистив акваторию, 25 апреля англичане высадили на остров взвод коммандос и роту морской пехоты, обложивших Грютвикен с суши, а затем огнем корабельной артиллерии его гарнизон был принужден к капитуляции. В плен попало около 200 аргентинцев, включая экипаж субмарины. Англичане потерь в живой силе не имели, но в процессе рекогносцировок лишились пары вертолетов, тогда как Южная Георгия вернулась прежнему владельцу.
Оценив дерзость противника и поняв, что схватки с прибывающими англичанами не избежать, аргентинцы 27 апреля начали развертывание всех наличных сил флота, надеясь разгромить силы, принимаемые за вражеский авангард. Операция, однако, запоздала, поскольку англичане уже сосредоточились и сами готовились к наступательным действиям. Уточненные данные разведки и испортившаяся погода привели к частичному свертыванию аргентинской операции. Из трех оперативных соединений лишь южная аргентинская группа ОС 79.3 продолжила сближение с противником.
День 1 мая оказался богат событиями. На протяжении этих суток английский стратегический бомбардировщик с базы на острове Вознесения после трех дозаправок в воздухе все же дотянулся до Фолклендов. Разбомбив на рассвете ВПП аэродрома Порт-Стенли. Затем приоритетные цели на островах были атакованы английской палубной авиацией. Аргентинцы приняли контрмеры, и в воздухе закипели интенсивные бои, в ходе которых обороняющиеся лишились 6 самолетов, без аналогичных потерь с английской стороны.
Одновременно на протяжении дня аргентинская субмарина «Сан-Луис» обнаружила и атаковала английские корабли, но дефект телеуправляемых торпед немецкого производства помешал успешной атаке. Лодка была обнаружена, но сумела оторваться от преследователей и продолжить патрулирование. Столкнувшись с дефективной матчатью, командир субмарины прекратил крейсерство до истечения срока автономности. Наконец, в тот же день британская атомарина «Конкерор» начала слежение за аргентинским ОС 79.3, возглавляемым крейсером «Генерал Бельграно». Техническое превосходство английского корабля позволило резвиться вокруг аргентинского флагмана, боевая биография которого началась еще в Перл-Харборе, где числившийся тогда в ВМС США крейсер «Феникс» пережил японскую атаку. Теперь фортуна изменила старому кораблю. Днем 2 мая 1982 г. «Конкерор» запросил разрешения на применение оружия и получил его непосредственно из Лондона по спутниковой связи. Не подозревавших о наличии рядом противника аргентинцев застали врасплох. В цель попали 2 торпеды, и крейсер быстро затонул, унеся на дно 323 члена экипажа. В результате, инцидент с «Бельграно» стал самым кровавым эпизодом войны и, кстати, первым и пока последним примером боевого применения АПЛ.
Аргентина погрузилась в траур по погибшим, но сдаваться не собиралась. На смену сумбурным действиям ВВС пришло планирование, а с ним и успехи. 4 мая пара «Супер-Этандаров», несущих по «экзосету» каждый, в результате сложных процедур дозаправки забрались немного дальше в океан, чем предполагали англичане. Погоду британцы сочли нелетной и расслабились, отключив системы обнаружения. Последовала внезапная частично удачная атака против трех британских кораблей. Один «экзосет» англичан дезориентировали постановкой помех, но другой попал точно в эсминец «Шеффилд». Головная часть ракеты не сработала, но воспламенились остатки горючего, и этого оказалось достаточно для гибели корабля.
Гибель крейсера «Генерал Бельграно»
Острова, находившиеся в зоне приличной погоды, напротив, утюжила английская авиация. В воздушных боях англичане зачастую выигрывали за счет новейших ракет «воздух-воздух» и специфических возможностей тихоходных «Харриеров» сбивать захват чувствительных к теплу систем наведения аргентинских ракет воздушного боя.
Карикатура британских морпехов. Подпись под картинкой: «Эй, Педро! Эти идиоты пишут какую-то чушь про британский спецназ, прибывший на острова!». Сентябрь 1982 г.
Убедившись в возможностях своего воздушного «щита и меча», британцы, собрав воедино оба эшелона эскадры, неуклонно готовились к десанту. Изучив состояние противодесантной обороны противника, избрали пункт на северной оконечности Восточного Фолкленда и в ночь на 21 мая приступили к десантированию. Генерал Менендес решил не препятствовать высадке и начал отводить вверенные войска к Порт-Стенли. Зато на рассвете заработала аргентинская авиация, совершившая серию массированных налетов, целью которых являлись преимущественно английские корабли. На протяжении дня аргентинскими бомбами были поражены 7 британских кораблей. Но мужество и мастерство аргентинских пилотов были сведены на нет поведением их главного оружия — свободнопадающих бомб. Попав в цель, бомбы не взрывались, что обуславливалось либо дефектами, либо тактикой применения. Аргентинцы бомбили врага со сверхмалых высот, и взрыватели просто не успевали правильно сработать. Утопить удалось лишь фрегат «Ардент», получивший множество попаданий. ВВС Аргентины, преодолевая аргентинскую ПВО, за день потеряли 9 боевых машин. Главным итогом дня явился захват англичанами плацдарма и полученная возможность закрепиться на нем.
Аргентинские военнопленные в Порт-Стенли. 1982
Аргентинские авиаудары продолжались. 23 мая бомбы поразили фрегат «Антелоуп» и, как обычно, не сработали. Помогли англичане, спровоцировавшие взрыв при попытке обезвредить застрявший в корпусе «гостинец». Фрегат погиб. Спустя 2 дня отмечавшие национальный праздник аргентинцы добились очередного крупного успеха. На редкость удачно сработавшая разведка обнаружила севернее островов английскую группу во главе с авианосцем «Гермес» и навела на «жирную» цель пару «Этандаров», несущих две дефицитные ПКР. Англичане вновь считали, что находятся в безопасности, и спохватились, когда атака уже состоялась. Ракету, шедшую на «Гермас», удалось обмануть средствами РЭБ, но чуткая система наведения восстановила нормальную работу и захватила соседнюю мишень. Благодаря этому английский эрзац-авианосец «Атлантик-Конвейер» получил сразу два нормально сработавших «Экзосета». Возникший пожар погубил 14 вертолетов, кучу ценных припасов и сам контейнеровоз. Второй раз за 25 мая аргентинцам повезло, когда сработали бомбы «Скайхоков», угодившие в английский эсминец «Ковентри», который вскоре затонул.
Почтовые марки, посвященные первой годовщине Фолклендской войны. 1983
На следующий день испортившаяся погода затруднила действия аргентинской авиации и позволила англичанам в относительной безопасности закончить выгрузку снаряжения для десантников и оборудовать плацдарм. Закончив сосредоточение, англичане начали операцию по по захвату Порт-Дарвин и Гус-Грин. Действия на суше были типичным примером превосходства британских профессионалов над аргентинскими резервистами и закончились закономерной удачей первых. 28 мая аргентинский полк, удерживающий позицию, сдался, открыв подступы к Порт-Стенли.
В ходе кампании наметился перелом. Понесшая большие потери аргентинская авиация снизила активность. Гарнизон островов был деморализован. Инициативой владели англичане. Последний «Экзосет» был истрачен в неудачной попытке потопить «Инвинсибл», и технологическое превосходство окончательно перешло к англичанам. Последний раз аргентинцы атаковали 8 июня, разбомбив разгружавшийся в бухте Эйджекс танкодесантный корабль «Сэр Галахад». Англичане понесли крупнейшие за войну единовременные потери в 58 погибших. Но на исход конфликта аргентинская победа уже не влияла. Еще один стресс Лондон испытал в первых числах июня, когда из Испании пришла весть о задержании группы аргентинских диверсантов, готовивших акцию в Гибралтаре. Аргентинские спецназовцы под носом у британской контрразведки подготовили взрыв гибралтарских хранилищ боеприпасов, но попались испанской полиции, обратившей внимание на группу странных сибаритствующих туристов.
Непобедимый британский «Инвинсибл» принимает участие в праздновании победы по окончании Фолклендской войны
Тем временем англичане под командованием Д. Мура на Восточном Фолкленде после серии боев средней интенсивности за окрестные высоты обложили Порт-Стенли. Генерал Менендес, убедившись, что подмога не придет, и оценив моральное состояние и ресурсы своих подчиненных, принял решение сдаться. Вечером 14 июня сопротивление прекратилось. На следующий день англичане высадились на Западном Фолкленде и приняли капитуляцию расквартированных там аргентинцев. Затем 20 июня Лондон объявил о прекращении военных действий. Контактов для заключения мира стороны не устанавливали до 1989 г., но конец конфликта был очевиден в силу его военных итогов. Продолжать войну Аргентина просто не могла. В ходе уникально интенсивного по меркам послевоенного периода конфликта стороны понесли значительные потери.
Мемориал погибшим на Фолклендах аргентинцам. Ушуайя
Аргентина, по наиболее достоверным данным, потеряла 3 боевых корабля, более 100 летательных аппаратов, всю технику гарнизона островов и более 700 погибших солдат и офицеров. Всячески маскируемые английские потери точно включают 6 боевых кораблей, 34 летательных аппарата и 256 бойцов.
Политические итоги были значительнее. 18 июня 1982 г. ушел в отставку генерал Галтьери. Хунту сформировали милитаристы, не несущие непосредственной ответственности за Мальвинскую авантюру. Но престиж военных упал, и в 1983 г. страну после долгого перерыва возглавил гражданский президент.
Британская медаль за участие в Фолклендской войне
В Соединенном Королевстве шел обратный процесс укрепления престижа консерваторов. Для правительства и мероприятий М. Тэтчер конфликт оказался спасательным кругом. Победа в борьбе за суверенитет и целостность осколков империи подкупила часть избирателей, согласившихся терпеть демонтаж английских социальных завоеваний былой эпохи.
Памятник королевским морским пехотинцам Британии за победу в Фолклендской войне. Портсмут
Но главным бенефициаром конфликта стали американцы, убедившиеся, что при известной настойчивости можно поставить на место даже весьма сильные развивающиеся державы, возомнившие себя субъектами мировых процессов. Опыт был осмыслен, принят на вооружение и лег в основу новой политики запугивания «Третьего мира» в интересах переформатирования глобальных политических и рыночных процессов. «Вьетнамский синдром» был преодолен, и США вновь сделали ставку на силовую коррекцию основ планетарного порядка.
