Мир изменился во второй половине 60-х гг. XX в., США и возглавляемый ими коллективный запад стояли на пороге совокупного системного и структурного кризиса, порожденного возмужанием развивающихся народов, переформатирующих рынки энергоносителей и сырья. Медленно, но верно дорожающие ресурсы опровергли концептуальные основы развития ведущих экономик Запада и наряду с чрезвычайными капиталовложениями в технологическую конкуренцию с СССР сформировали предкризисную ситуацию. Попытка припугнуть «Третий мир» и навязать его представителям выгодную США модель поведения повлекла увязание Америки в бесперспективной и непопулярной Вьетнамской войне. Степень американской вовлеченности оказалась чрезмерной и резко снизила акторские возможности США на иных, зачастую более приоритетных направлениях. Причем все приведенное случилось в момент, когда мир стал по-настоящему биполярен.
Прежде СССР выступал как заведомо слабейшая сторона в лидерской гонке. Теперь ситуация изменилась. Преуспевший во всех областях созидательной деятельности и укреплении обороноспособности Советский Союз, застрахованный от циклических кризисов, уверенно сокращал дистанцию, разделявшую конкурентов в борьбе за планетарное лидерство. Советская наука и ВПК вплотную приблизили стратегическую ситуацию к состоянию полного военного паритета сверхдержав, чем навсегда исключили эскалацию из арсенала средств конкурента. Параллельно мощь науки и производства позволяли удерживать лидерство в разработках, присущих энерготехнологическому вектору развития цивилизации. Таким образом, «Второй мир» (социалистический) находился на подъеме, а СССР и вовсе стоял в шаге от точки апогея собственного развития.
Пристальное изучение советских недр выявило избыточные запасы высоколиквидных на мировом рынке энергоносителей, что обусловило дополнительные перспективы участия СССР в функционировании планетарной экономики. Подготовка рынка потребовала дополнительных усилий на ближневосточном направлении, где находились ключи к регулированию цен на «кровь цивилизации». Дополнительная консолидация арабского мира могла расширить зону советского влияния за счет стран-экспортеров энергоносителей, что представлялось полезным. Фактором,
оптимально способствующим сплачиванию арабов, оставался факт существования государства Израиль. Центром взаимного притяжения на данном этапе оставался дружественный СССР, признанный лидер региона и бессменный руководитель Египта Г. Насер.
Сам региональный вождь был вполне мотивирован к приданию ближневосточной ситуации дополнительного динамизма. Сохранение лидерства требовало постоянных зримых успехов, однако в сравнении с первой половиной десятилетия темп преобразований заметно снизился.
Даже Израиль не давал Насеру поводов напомнить о себе человечеству. В районе межгосударственной границы с 1956 г. размещались войска ООН, разделившие непримиримых противников, и на Синайском полуострове царило умиротворение. Да и сам Израиль вел себя нестандартно. Обычно задиристое еврейское государство наконец заручилось поддержкой США, но желанный протектор сам переживал нелегкие деньки и всячески призывал опекаемых к миролюбию. Израильтяне колдовали над оборудованием атомного исследовательского центра в Димоне. Совершенствовали обороноспособность, опирающуюся на конвенционные средства, стоили, торговали, но избегали провоцировать соседей. Благословенная скука в регионе нарушалась лишь на сирийско-израильской границе, где шел нескончаемый спор вокруг демилитаризованного района вдоль течения Иордана. В 1964-1966 гг. сирийцы попытались изменить русло реки и потерпели неудачу в ходе ответных израильских операций, но не смирились и приступили к осуществлению систематических акций возмездия. Сирийцы, укрепившиеся на Голанских высотах, артиллерийским огнем систематически препятствовали израильским попыткам хозяйственного использования ничейной земли и воды, однако доставалось и гражданским объектам на законных израильских землях. Израильтяне энергично отвечали, тоже не церемонясь в выборе целей. С началом 1967 г. к артиллеристским дуэлям добавились диверсионные рейды. Бойцы Организации освобождения Палестины (ООП) при сирийской поддержке терроризировали приграничные районы Израиля. Тель-Авив отвечал ударами по базам ООП. С обеих сторон в воздух поднималась боевая авиация.
Израильское подразделение парашютистов готовится к посадке в самолеты
Тлеющий конфликт при правильном освещении способствовал арабскому сближению. В начале 1966 г. в Дамаске утвердилось правительство, последовательно проводившее просоветский и антиизраильский курс. Возникла возможность восстановить полноценный военный союз с Египтом, реализованная 22 ноября 1966 г. Одновременно при советском содействии к коалиции главных партнеров примыкали Алжир, Ливан, Ирак и даже Иордания, занимавшая неопределенную позицию ввиду заинтересованности в контактах с США. К апрелю 1967 г., таким образом, Каир и Москва структурировали основной состав антиизраильского блока. Соответствующую риторику поддержала даже саудовская династия, в обычных обстоятельствах недолюбливающая революционеров и республиканцев, группирующихся вокруг Насера. В Кремле не исключали, что при обострении ситуации коалиция окончательно расширится, вобрав в себя все региональные державы, за исключением абсолютно проамериканского Ирана и Турции.
Собственно на этом этапе советские задачи на Ближнем Востоке были в основном выполнены, арабское единство подтвердилось, ситуацию можно было консервировать. Но как раз такая конфигурация абсолютно не устраивала США и Израиль. В результате с апреля 1967 г. в конфликт добавились факторы, заставляющие современных исследователей упоминать о нем как о самом таинственном и непредсказуемо развивавшемся. Создается ощущение, что у Шестидневной войны не было причин, а имелись лишь поводы к ее возникновению.
Минные поля, оставшиеся на Голанских высотах после Шестидневной войны
Эскалация явно направлялась и корректировалась не только стороной, создавшей предпосылки, но и теми, кто решил воспользоваться сложившейся ситуацией. Причем обвинять Советский Союз как автора бойни бессмысленно, поскольку уничтожать Израиль Москва не собиралась, понимая, что исчезновение общего врага мгновенно расколет арабскую общность. Зато США и Израилю следовало упредить окончательную мобилизацию арабского мира и притормозить модернизационные процессы, успешно протекавшие в стане врага.
Дров в огонь 7 апреля подбросили израильтяне, когда в воздушном бою над Голанами без потерь для себя сбили 6 сирийских МиГ-21. Провокация болезненно ударила по советскому престижу, и Израиль получил внушение из Москвы. Сирийцы, в свою очередь, активизировались в демилитаризованных зонах. Теперь жесткой реакцией стал угрожать Тель-Авив.
13 мая советская разведка, обладавшая всей номенклатурой средств, предупредила Каир и Дамаск о концентрации ЦАХАЛ на сирийском направлении. Израиль категорически отрицал агрессивные намерения, но ему не особенно верили. Насеру как главе коалиции пришлось осуществить контрмеры для поддержания союзника. Египетский вождь попал в психологическую западню. С его точки зрения время для разгрома Израиля еще не пришло, но бездействие угрожало потерей авторитета. Обстановка подталкивала к агрессивному сценарию, и Насер начал действовать.
Между 16 и 18 мая Египет и прочие арабские страны приступили к мобилизации. Одновременно пополненные дивизии Насера стали прибывать на ранее демилитаризованный Синайский полуостров. 16 мая началась мобилизация в Израиле. На следующий день Каир обратился в ООН и вежливо попросил генсека У. Тана убрать международный контингент с израильско-египетской границы. Тут начались чудеса. Славящийся бюрократизмом аппарат ООН отреагировал через час с небольшим, приказав своим контингентам в числе прочего оставить Газу, о чем египтяне не просили.
20 мая в основном завершилась израильская мобилизация, а дипломатические представители Тель-Авива осаждали начальство в Вашингтоне, пытаясь определить сроки и масштабы возможной поддержки. Белый дом уклонялся от прямого ответа, рекомендуя ждать. Ждать было дорого, поскольку мобилизованная, но бездействующая армия стоила Израилю 20 млн долларов ежедневно. Насер со своей стороны обострил ситуацию 23 мая, объявив о блокаде Эйлата. На этот случай у Тель-Авива имелись гарантии американской поддержки, так что масштаб конфронтации стал шире регионального. Наконец, 30 мая, убедив иорданского короля Хусейна передать армию под египетское командование, коалиция замкнула кольцо окружения противника. К возможному фронту подтягивались силы удаленных членов коалиции. Пресса арабского мира откровенно призывала к ликвидации Израиля, но Насер медлил. Москва обещала коалиции любую поддержку, но лишь в случае, если инициатива войны будет исходить из Тель-Авива.
Египетский самолет, сбитый во время Шестидневной войны
Между тем, сценарий израильской атаки казался невероятным, поскольку коалиция, имевшая под ружье полумиллионную армию, 950 самолетов и 2500 танков основательно превосходила израильтян, способных выставить 250 000 солдат, 800 танков и около 300 самолетов. Арабская техника относилась к современным образцам преимущественно советского производства и была достаточно освоена. Тогда как у израильтян однородно современная материальная часть французского происхождения имелась только в авиации, а прочие рода войск довольствовались техникой разных поколений и производителей. Москва в таких условиях, вероятно, надеялась лишь продемонстрировать американскую недееспособность и склонить Израиль к уступкам без непосредственного столкновения, но просчиталась. Сформированное 1 июня новое израильское правительство и его военный министр М. Даян были готовы действовать без оглядки на международное право и традиционные доктрины военного искусства.
Израиль не должен был напасть, но напал, следуя старинному военному принципу «удивил — победил». Утром 5 июня израильская авиация совершила маневр, к которому годами приучала арабов. Крупная группа самолетов поднялась с аэродромов и двинулась в сторону Средиземного моря. Над акваторией масса самолетов снизилась вне зоны обнаружения неприятельских радаров, а затем, вопреки обычаю, израильтяне повернули не домой, а на юг, в сторону египетских аэродромов. К этому моменту египтяне, не ожидавшие чего-нибудь нестандартного, расслабились и отправились завтракать, уверенные, что банальный учебный вылет противника предвещает обычный мирный день. Но случилось иначе. Группы самолетов противника сбросили специальные бомбы на ВПП ключевых египетских авиабаз, а затем пушечным огнем изрешетили прикованные к земле машины неприятеля.
От действий первой ударной волны Египет потерял 197 машин, вторая уничтожила еще более сотни. За два часа мощнейшие ВВС коалиции утратили боеспособность. Ошеломленные, утратившие управление войсками египтяне воззвали к союзникам. ВВС Сирии и малочисленная авиация Иордании предприняли удары по израильским аэродромам, но противника на стоянках не обнаружили. Израильтяне взлетали слишком часто, чтобы не позволить застать себя на земле.
Покончив с авиацией Египта, Хель Хаавир (ВВС Израиля) переключились на аэродромы других участников коалиции и менее чем за сутки обеспечили себе полное господство в воздухе, потеряв не более 10 собственных машин. На иных ТВД такое положение означало, что неприятелю придется тяжело. На Ближнем Востоке, где местность лишена естественных укрытий, доминирование в воздухе было приговором противнику. Насыщенные техникой колонны арабов, лишенные мобильных средств ПВО, теперь превратились в лакомые цели. Причем чем больше техники пылило по синайским проселкам, тем проще обнаруживались и истреблялись обреченные.
На сухопутье египтян также подстерегал сюрприз. Вместо повторения удара в центральном секторе границы на Синае израильтяне прорвали оборону севернее, захватив Газу, и, быстро продвинувшись вдоль приморской трассы, М. Даян и начальник израильского генштаба Ш. Перес мастерски изучили и творчески применили оперативное искусство нацистских палачей еврейского народа. На Синае силами 13 бригад был осуществлен классический блицкриг. Типичными были даже ошибки, когда, стремясь быстрее пробиться к каналу, ЦАХАЛ проигнорировал крупные египетские силы, сохранившие волю и способность к сопротивлению. В результате у восточных ворот Митлы ударная израильская бригада была практически окружена отступающими египтянами. При иных условиях такая ситуация могла сломать ход израильского блица, но господство в воздухе спасло авантюристов от наказания за оперативную ошибку. Хель Хаавир завершил разгром отступающих египтян, принудив противника бросать технику и рассредоточиваться. В полдень 6 июня египетский командующий маршал Амер приказал войскам отступать на западный берег Суэцкого канала.
Израильская канонерская лодка проходит через Тиранский пролив недалеко от Шарм-эль-Шейха. 8 июня 1967 г.
Спустя примерно сутки комбинированный израильский десант взял Шарм-эль-Шейх. В ночь с 7 на 8 июня израильские танкисты, не встречая сопротивления, вышли на азиатский берег северной части Суэцкого канала. Египтяне еще вели арьергардные бои, но основная часть стотысячной армии уже была разгромлена, потеряв до 800 танков, 300 из которых были исправными, и массу иной техники. Захватив полуостров и получив заверения ООН в сохранении контроля над ним, Израиль утратил мотивацию к продолжению боевых действий и 9 июня согласился прекратить огонь.
Кампанию на западном направлении израильтяне безоговорочно выиграли, как, впрочем, и на восточном. Наступление трех израильских бригад на Иерусалим началось около 13 часов 5 июня при поддержке авиации, выполнявшей первоочередные задачи над Египтом. Вступив в бой, десантники ЦАХАЛ отстояли западную часть города, а пехота и танкисты овладели Латруном и Ромаллой, проложив удобный маршрут в Иерусалим. Добившись втягивания основных сил иорданских войск в городские бои за западный район, израильтяне прорвались в восточную часть города. На других участках фронта, на западном, аннексированном Иорданией берегу Иордана, израильтянам повсеместно сопутствовал успех, что заставило короля Хусейна первым признать поражение. Вечером 7 июня стороны приняли предложение ООН прекратить огонь при условии отхода иорданских сил с западного берега Иордана.
Высвободив задействованную против Иордании группировку, израильтяне получили возможность атаковать сирийцев на Северном фронте. На Голанах с начала кампании активных действий не велось. Стороны вели артиллеристские дуэли, но не атаковали. Лишь убедившись в окончательном успехе на остальных фронтах и перебросив освободившиеся силы утром 9 июня, израильтяне приступили к штурму Голанских высот. Сирийская армия занимала надежные, хорошо оборудованные позиции и действовала в зоне досягаемости своих средств ПВО и, как следствие, меньше страдала от превосходства противника в воздухе. По этой причине бои за высоты оказались для израильтян тяжелыми. В ходе наступления ЦАХАЛ впервые за кампанию понес больше чем противник потерь в танках. Но, создав угрозу обхода сирийских позиций с юга силами войск, разгромивших Иорданию, израильтяне все же добились успеха, оттеснив противника и в ночь на 10 июня, овладев коммуникационным узлом в городке Кунейтра. Потеряв этот важный пункт, сирийцы согласились на прекращение огня, наступившее вечером последнего дня войны.
Через несколько дней после того, как израильские войска вошли в Старый город Иерусалима, они расчистили от завалов еврейскую святыню — Западную стену вокруг Храмовой горы
Военный итог Шестидневной войны для Израиля был блистателен. Потеряв безвозвратно от 800 до 1000 бойцов, 47 самолетов и около 400 танков, израильтяне убили свыше 15 000 воинов противостоящей коалиции. В ходе боев арабы потеряли основу технического парка своих армий: 480-500 самолетов, около 1000 танков и т.д., частично доставшихся победителю в качестве трофеев. Территория Израиля резко возросла за счет захваченных земель Синайского полуострова, западного берега Иордана и Голанских высот. Однако признания аннексии не последовало, и Израиль стал держателем проблемных политических активов. Арабы были деморализованы, и угроза ликвидации государства Израиль ощутимо отодвинулась. Но политические итоги оказались менее эффективными.
Оскорбленные арабы категоричнее, чем обычно, отказали Израилю в признании, мире и контактах и приступили к выработке новых методов реванша и окончательной ликвидации еврейского государства. Арабское неприятие Израиля приобрело характер постоянного всеобъемлющего и системообразующего фактора. Ситуацию усугубил разрыв арабских стран с США. Поняв при дешифровке радиоперехватов, что действия Израиля осуществляются в координации с американцами, страны отозвали своих дипломатических представителей и выгнали вашингтонских, лишив США возможности зарабатывать политические дивиденды, посредничая в ближневосточном конфликте. К тому же президенту Л. Джонсону пришлось краснеть, объясняя избирателям, почему Израиль не наказан за атаку на американский разведывательный корабль «Либерти», расстрелянный летчиками Хель Хаавир.
Советский Союз по итогам кампании также получил массу проблем. Арабов надлежало переучивать и переоснащать, ликвидируя имиджевые потери, связанные с распространенным партнерами мифом о неэффективности советского оружия. Но при этом идея панарабизма на Ближнем Востоке была как никогда популярна и обеспечила враждебность конгломерата экспортеров углеводородов к странам, истребляющим таковые. Тем самым, предпосылки для активации кризиса экономики Запада сложились окончательные.
